i want a lover i don't have to love
И почему-то чертовски противно. Противно дышать. Противно смотреть. Противно трогать. Противно.
И кровь бешено скачет по венам, перекатывается из сосуда в сосуд, ударяется о тонкую кожу у висков.
Во рту остро пересыхает, а воздух кажется колким и будто из песка сделанным.
Часы идут стрелками по кругу, нагоняют новые оси и тикают. Тик-так-тик-так.
Губы шершавые, в комнате душно. Душно до какой-то дрожи в руках. От чего костяшки пальцев белеют и сжимают что-то невидимое в воздухе.
А воздух колкий, как песок сквозь пальцы. Руки бледные, грубые, со стёртыми подушечками и мелкими порезами.
И тишина такая пронизывающая, увлекающая, сомнительная. Что хочется кричать во всё горло. Глотая несуществующие слёзы.
Глотать эту солёную воду, что скапливается где-то в середине между душой и сердцем.
И кричать, кричать. Кричать истошно. До изнеможения. До исступления.
Пока голос не пропадёт и из горла не станут доноситься лишь сдавленные хрипы.
И почему-то чертовски противно. И глаза закрываются, покрываясь нервными векам. С дрожащими, словно крылья бабочки ресницами.
Ты не видешь. Не чувствуешь. Не слышишь. Темнота. Она. Застилает. Всё.
Марко что-то занесло, не находите?
И кровь бешено скачет по венам, перекатывается из сосуда в сосуд, ударяется о тонкую кожу у висков.
Во рту остро пересыхает, а воздух кажется колким и будто из песка сделанным.
Часы идут стрелками по кругу, нагоняют новые оси и тикают. Тик-так-тик-так.
Губы шершавые, в комнате душно. Душно до какой-то дрожи в руках. От чего костяшки пальцев белеют и сжимают что-то невидимое в воздухе.
А воздух колкий, как песок сквозь пальцы. Руки бледные, грубые, со стёртыми подушечками и мелкими порезами.
И тишина такая пронизывающая, увлекающая, сомнительная. Что хочется кричать во всё горло. Глотая несуществующие слёзы.
Глотать эту солёную воду, что скапливается где-то в середине между душой и сердцем.
И кричать, кричать. Кричать истошно. До изнеможения. До исступления.
Пока голос не пропадёт и из горла не станут доноситься лишь сдавленные хрипы.
И почему-то чертовски противно. И глаза закрываются, покрываясь нервными векам. С дрожащими, словно крылья бабочки ресницами.
Ты не видешь. Не чувствуешь. Не слышишь. Темнота. Она. Застилает. Всё.
Марко что-то занесло, не находите?